«Поэт в России — больше, чем поэт.
В ней суждено поэтами рождаться
лишь тем, в ком бродит гордый дух
гражданства,
кому уюта нет, покоя нет.
Поэт в ней – образ века своего
и будущего призрачный прообраз.
Поэт подводит, не впадая в робость,
итог всему, что было до него»
Евгений Евтушенко
 

Лауреатом Губернаторской литературной премии 2016 года в номинации «Поэзия» стал томский поэт Владимир Михайлович Крюков. Такое решение приняли члены жюри – поэты и прозаики сибирского региона. Вот как объяснил это решение член Высшего творческого совета Союза писателей РФ, омский поэт Юрий Перминов:

В этом году наш земляк отмечает своё семидесятилетие. И эта дата означает, что поэт и писатель, или, как он сам себя называет – литератор Владимир Крюков продолжает творить. Продолжает жить и работать на радость всех его читателей и почитателей.
Владимир Михайлович Крюков родился 11 апреля 1949 года в селе Пудино Томской области в крестьянской семье. Родители: со стороны матери – ссыльные крестьяне-спецпереселенцы эпохи ГУЛАГа, со стороны отца – алтайские староверы, сбежавшие в Нарымский край от притеснений власти в 20-е годы прошлого века.
 

Старая школа в селе Пудино (Фото к 100-летию села)

 
Окончив школу, Володя Крюков поступил на историко-филологический факультет Томского университета. Но, если его родители сторонились неприятностей и старались жить своим укладом, не выделяясь из общей массы, то он, сталкиваясь с неправдою или надуманными, как ему казалось, ограничениями, не уходил в сторону.
Вот как он сам рассказал об этом в интервью газете «Томские новости»:

 

 
Так как нам предстояло стать учителями-словесниками, я решил узнать азы профессии. Стал учителем в школе-восьмилетке деревни Татьяновка Шегарского района.
Уже в деревне узнал: это родина одного из моих любимых актеров Иннокентия Смоктуновского.
Деревенских впечатлений хватило на всю жизнь. Я ещё застал уважение детей к учителю, застал поколение их родителей – совестливых, трудолюбивых, приветливых людей. О чудесных стариках, у которых я жил и с которыми просто сроднился, много позже написал рассказ «Фёдор и Арина» (журнал «Москва», №10, 2012).
Действительно, я был восстановлен в рядах студентов. Окончил университет, работал учителем в сельской школе. В 1974-м открыл для себя Ленинград, и он мне очень понравился.
 

 
Но, главное, свёл в этом городе знакомство с Александром Кушнером, и оно потом переросло в дружбу почти на равных, но я всегда помнил, что всё-таки это отношения учителя и ученика. И оно осталось во мне на всю жизнь.
Потом довелось и в школе поработать, но в особой школе, за колючкой, в зоне строгого режима. Должно быть, полагали, что этих ребят уже не испортишь. Когда я им, поднимая вес и силу слова, сказал, что есть книги, за которые можно попасть сюда в виде зэка, многие засмеялись, не поверив.
А ведь в 1980-м году меня попёрли с работы за чтение запретной литературы. Забавно, что это были книги Платонова, «Собачье сердце» Булгакова, романы Владимира Набокова, стихи Бродского – всё то, что не печаталось в Союзе.
Но сегодня, когда я вспоминаю об этих злоключениях, то с тихой гордостью констатирую, что не отрекался и не предавал друзей (и они меня тоже), вижу досаду на лицах почтенных и уважаемых людей. Когда они прогибались и приспосабливались, они просто не ведали, что придут другие времена и станет стыдно за былое поведение.  Но кто же мешал и в те годы помнить о самоуважении?..»
 
В середине 80-х один из товарищей Владимира уступил ему место в газете Западно-Сибирского пароходства «На вахте». Редакция газеты была в Новосибирске, и Томский обком КПСС ничего тут поделать не смог.
Как вспоминает на страницах газеты «Томские новости» сам Владимир Крюков, у него «сложился достаточно узкий круг ребят с простой установкой: не лезть, не просить, не заискивать…»

 

Редколлегия краеведческого альманаха «Сибирская старина».
Слева направо: Е. Зырянов, Л. Усов, С. Вавилов, В. Крюков, Э. Майданюк,
В. Суздальский, Н. Дмитриенко, А. Казачков.
Фото из архива клуба-магазина «Букинист Суздальский». (90-е годы)

 
Сложился свой круг общения с творческими людьми – поэтами, художниками, музыкантами, которые собирались в каморках сторожей и дворников, в студиях художников или на кухнях друзей.
В 1987 году в Томском книжном издательстве вышла первая книжка Владимира Крюкова «С открытым окном». С 1987 по 1990 год он был руководителем литературного объединения «Томь», в середине девяностых Владимир Михайлович стал членом редколлегии альманаха «Сибирская старина».
 
Новые времена принесли и новые веяния. Встал вопрос об организации в Томске регионального отделения Союза российских писателей. В Томск переехала к своему сыну, работавшему врачом, известный поэт Руфь Тамарина, член Союза писателей СССР с 1966 года и узник ГУЛАГа, отсидевшая около восьми лет в сталинских лагерях. Именно Руфь Тамарина, Владимир Костин и Владимир Крюков стали организаторами регионального отделения Союза российских писателей в Томске.

 

 
Этим томским региональным объединением Союза российских писателей в течение 10 лет, с 2007 по 2017 год, руководил Владимир Михайлович Крюков.
 
Пишет Владимир Михайлович много и очень хорошо, вдумчиво, так, как неплохо бы было научиться писать сегодняшним начинающим, молодым, более привыкшим к интернет-сленгу, чем к литературному русскому языку.

       

Книги Владимира Михайловича Крюкова

 
Владимир Михайлович Крюков – автор книг:
 
«С открытым окном» (1987),
«Созерцание облаков» (1994),
«В области сердца» (2005),
«Стихотворения» (2009),
«…Вдруг скажется просто» (2013),
сборников стихов и прозы «Линия ветра» (1999),
«Жизнь пунктиром» (2007),
«Мальчик и другие истории» (2013),
«Заметки о нашем времени». Книга воспоминаний» (2014),
«Заметки о нашем времени. Книга воспоминаний. Вторая часть» (2018),
«Промежуток» (повесть и рассказы) (2019).
Стихи В. Крюкова вошли в антологию «Пламень. Современная русская поэзия» (Москва, 2009).
 
Вместе с профессором А. М. Сагалаевым, известным историком и этнографом, В. М. Крюковым была написана и издана биография нашего великого земляка, российского географа, этнографа, фольклориста, ботаника, публициста и общественного деятеля Григория Николаевича Потанина «Потанин. Последний энциклопедист Сибири».
Первый её тираж был выпущен московским издательством «Наука» в 1991, второй – с дополнениями, в 2004 году – в Томске.
 
В том же году вышла в Томске и книга Владимира Крюкова «Александр Адрианов. Последние годы» – об археологе, соратнике Потанина, знаменитом сибирском публицисте, расстрелянном в 1920 году.

 
В 2007 году поэт стал соредактором литературно-краеведческого журнала томских писателей «Начало века».
 
И жизнь его потекла так, как он писал о ней в поэме «Прогулка» ещё в студенческие годы:

«…Мы легко свои шаги уносим вдоль по жизни ясной и прямой, мы сегодня ни о чём не спросим менторов с дырявою сумой… …Но для смелых и высоких споров место нам судьба нашла тогда. Стены этих комнат, коридоров помнят наши лучшие года. В этом доме так легко смеялись, в этом доме так легко жилось, вроде поколения сменялись, а всё так же пелось и пилось. Годы шли светло и сумасбродно. Так ли продолжается доднесь? Надо быть всему назло свободным, чтобы жизнь понять и перенесть.

Знаем лёт стрижей и лёд мороза, оба по живому режут твердь, шутника былого рифма «роза» не перечеркнётся рифмой «смерть». Ты увидишь смерть ясней и резче, лишь теряя близких и родных, вот тогда из сокровенной речи в горе и слезах родится стих. Помнишь дни, когда, ещё безгрешен, не взлетая, в облаках витал, шёл на укрепление скворешен, и тащил на школьный двор металл.  Весь в мечтах о светлом и высоком, помыслы наивны и чисты… Помнишь, как ворона влажным оком грустно посмотрела с высоты…»

Ну, вот и семьдесят взошло                                  на пьедестал. И встреч намного меньше,                                 чем прощаний. Хотя клубок своих воспоминаний Ты как-то всё ещё не размотал. Пусть вечерами часто не до сна. Пусть часто трудно жить                                  с самим собою. Пусть хочется душе, порой, покоя, И пахнет прошлой осенью весна. Но интересно всё же, до сих пор, Зачем, став опытным,                       ты всё ещё желаешь, Всего того, чего не понимаешь, Но всё же сам с собою                                    лезешь в спор.

Ведь каждый день мы, думая о том, Что впереди пред нами                                       бесконечность, Откладываем что-то «на потом».                         И это что-то поглощает вечность. Она к нам входит, словно кошка в дом, Сиюминутных дел храня беспечность, Чтоб было нам уютно в доме том. …В окне мигает в сумерках звезда Созвездия охотника Персея, И теплится свечой в душе мечта О странствиях, подобно Одиссею. Но пройден путь. И вечер за окном. И всё, что вам в награду остаётся, Лист жизни пройдённой,                             покрыть своим стихом, Пока есть мысль, покуда сердце бьётся.

 
 

Игорь Яскевич,
член клуба «Сибирский краевед»
при МБ «Сибирская»