3 января 1936 года в селе Емецке Холмогорского района Северного края (ныне Архангельской области) родился великий русский лирический поэт НИКОЛАЙ МИХАЙЛОВИЧ РУБЦОВ (3 января 1936, Емецк – 19 января 1971, Вологда). 
Окончил Литературный институт имени А. М. Горького (1969).
Блистательной надеждой русской поэзии называл Николая Рубцова писатель Фёдор Абрамов.

Рубцовым написано около четырехсот стихотворений (если быть точным — 423, по данным поэтического сборника «Николай Рубцов. Избранное» (Москва, «Художественная литература», 1982), пятую часть из них определённо можно отнести к поэтическим шедеврам.
Чистый голос поэта-самородка волнует душу, зовёт прикоснуться к дивным, задушевным уголкам русской земли... К её вечным и нетленным истокам…
 

НИКОЛАЙ РУБЦОВ

* * *

Привет, Россия – родина моя!
Как под твоей мне радостно листвою!
И пенья нет, но ясно слышу я
Незримых певчих пенье хоровое...
 
Как будто ветер гнал меня по ней,
По всей земле – по селам и столицам!
Я сильный был, но ветер был сильней,
И я нигде не мог остановиться.
 
Привет, Россия – родина моя!
Сильнее бурь, сильнее всякой воли
Любовь к твоим овинам у жнивья,
Любовь к тебе, изба в лазурном поле.
 
За все хоромы я не отдаю
Свой низкий дом с крапивой под оконцем.
Как миротворно в горницу мою
По вечерам закатывалось солнце!
 
Как весь простор, небесный и земной,
Дышал в оконце счастьем и покоем,
И достославной веял стариной,
И ликовал под ливнями и зноем!..

[1960]

«Я уплыву на пароходе...
И буду жить в своём народе…».

Улетели листья с тополей –
Повторилась в мире неизбежность…
Не жалей ты листья, не жалей,
А жалей любовь мою и нежность!..

Природный поэтический дар Рубцова, помноженный на тихую совестливость души, возведённую в степень непреходящей любви к Родине и своему народу — вот и весь секрет, вся формула его творчества. Хотя, скорее, это голгофа, тяжкий и кроваво-тернистый путь к народной славе, и не всякому, даже очень талантливому поэту, дано его преодолеть. Рубцову это было дано.

Но если хотя бы на мгновение представить себе ту жизнь, которую прожил поэт, отрезок длиной в тридцать пять лет, от детского дома через бесконечные скитания и мытарства, без жилья и средств к существованию, до полученной в самом конце жизни однокомнатной квартиры, в голове не укладывается — как в таком хаосе, бешеной неразберихе можно было написать «Ночь на родине»,  «Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны…», «Зелёные цветы», «В глуши», «В минуты музыки печальной…» и др.

Поэт видит окружающую жизнь сквозь чистый, незамутнённый кристалл душевного зрения, не привнося в поэтический образ ничего лишнего, мешающего погрузиться в светлые воспоминания. Ничего лишнего…
Действительно, поэзия Николая Рубцова в лучших своих образцах на редкость лаконична и многослойна, поэт способен одним словом, звуковым повтором, одной-единственной фразой выразить чувство, объединяющее людей, живущих на одной земле…
 

НИКОЛАЙ РУБЦОВ

ТИХАЯ МОЯ РОДИНА
 
Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи…
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.
 
— Где тут погост? Вы не видели?
Сам я найти не могу. –
Тихо ответили жители:
— Это на том берегу.
 
Тихо ответили жители,
Тихо проехал обоз.
Купол церковной обители
Яркой травою зарос.
 
Там, где я плавал за рыбами,
Сено гребут в сеновал:
Между речными изгибами
Вырыли люди канал.
 
Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил…
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.
 
Новый забор перед школою,
Тот же зелёный простор.
Словно ворона весёлая,
Сяду опять на забор!
 
Школа моя деревянная!..
Время придёт уезжать —
Речка за мною туманная
Будет бежать и бежать.
 
С каждой избою и тучею,
С громом, готовым упасть,
Чувствую самую жгучую,
Самую смертную связь.
 

ГЕННАДИЙ СКАРЛЫГИН

* * *
              Тихая моя родина…
                               Н. Рубцов

 
Светлая моя родина
С первым снегом своим.
Сколько с тобою пройдено,
Сколько прожито зим.
Всё, что отсюда вынес,
В сердце своём храню.
На этой земле я вырос,
В звонком лесном краю.
Здесь, на реке и в поле,
В рощах березняка,
Я напитался вволю
Светом родным. Легка
Стала мне ноша жизни.
Вот и иду с тех пор.
С милою укоризной
Меня провожает бор.
Что-то шепнёт малинник,
Прощально махнёт дымок.
Пусть будет дорога длинной,
Пусть будет мой путь далёк.

Николая Михайловича Рубцова называли «поэтом Русского Севера»: он часто вдохновлялся в творчестве пейзажами Вологодской и Архангельской областей.

Исследователи творчества Николая  Рубцова подчёркивают, что поэзия его, предельно простая по своей стилистике и тематике, связанной преимущественно с родной Вологодчиной, обладает потрясающей творческой подлинностью и несомненной внутренней масштабностью, тонко разработанной образной структурой.
 

«Бог явил нам радость и чистоту в виде стихов Рубцова. До сих пор думал: Вологда – это Белов. Нет, прежде всего, Рубцов. Такой чистоты, такой одухотворённости, такого молитвенного отношения к миру – у кого ещё искать?» (Фёдор Абрамов).

НИКОЛАЙ РУБЦОВ

ДУША ХРАНИТ
 
Вода недвижнее стекла.
И в глубине её светло.
И только щука, как стрела,
Пронзает водное стекло.
 
О, вид, смиренный и родной!
Берёзы, избы по буграм
И, отражённый глубиной,
Как сон столетий, божий храм.
 
О, Русь – великий звездочёт!
Как звёзд не свергнуть с высоты,
Так век неслышно протечёт,
Не тронув этой красоты,

Как будто древний этот вид
Раз навсегда запечатлён
В душе, которая хранит
Всю красоту былых времён…

Странно иногда слышать утверждения, что Николай Рубцов – поэт-деревенщик, будто поэзию можно подразделить на деревенскую и городскую... Да, словарь Рубцова не нов, в нём нет никакого шокирующего новаторства, главные качества его поэзии – задушевность, пронзительная, до слёз, чистота, ясность чувства, незлобивость и полное отсутствие какой-либо корысти, искренность и завораживающая музыка слова, звучащая едва ли не в каждом стихотворении.
Собственно, по этой музыке и можно отличить Н. М. Рубцова от любого другого поэта.
От его стихов исходит удивительный свет, мерцающий и ровный, это свечение и является главной загадкой Рубцова. Как отмечают литературоведы, в этом отношении поэзия Николая Рубцова стоит в одном ряду с музыкой Моцарта, скульптурами Родена и живописью Левитана как наследие мировой художественной культуры.
 

НИКОЛАЙ РУБЦОВ

* * *

В минуты музыки печальной
Я представляю жёлтый плёс,
И голос женщины прощальный,
И шум порывистых берёз,
 
И первый снег под небом серым
Среди погаснувших полей,
И путь без солнца, путь без веры
Гонимых снегом журавлей…
 
Давно душа блуждать устала
В былой любви, в былом хмелю,
Давно понять пора настала,
Что слишком призраки люблю.
 
Но всё равно в жилищах зыбких —
Попробуй их останови! —
Перекликаясь, плачут скрипки
О жёлтом плёсе, о любви.
 
И всё равно под небом низким
Я вижу явственно, до слёз,
И жёлтый плёс, и голос близкий,
И шум порывистых берёз.
 
Как будто вечен час прощальный,
Как будто время ни при чём…
В минуты музыки печальной
Не говорите ни о чём.
 

ГЕННАДИЙ СКАРЛЫГИН
 
* * *

В часы душевного покоя
Я представляю сосен шум.
И ливень серого покроя.
И холодок от тяжких дум.

И ветерок в осеннем поле,
И зов простуженных дорог.
Где есть для нас родной до боли,
Родной до боли уголок.

Подлинный поэт не только творец, но и судья. И чем строже этот судия, тем выше может быть результат поэтической работы. Рубцов чувствовал силу своего таланта, и, видимо, не всегда был мягок и тактичен с товарищами, в чьих стихах не находил поэзии. Вроде и словарь тот же, и мысли схожи, а вот чувства… Нет чего-то такого, что трогает душу. Как никто другой, Рубцов это понимал.

Да, характер у него был непростым (об этом в свое время писали Вадим Кожинов и Станислав Куняев), задиристым и вздорным, но ведь он мог быть и ласковым, мягким и вдохновенным. И в эти минуты он приближался к своей поэзии, без которой не мог жить, без которой тосковал, ибо она составляла сердцевину его неустроенной и взбалмошной жизни.
С такой душевной чистотой мог писать только человек, испытывавший острый недостаток в дружбе... Рубцов жил в одно время с Тарковским, Вампиловым, Высоцким, Шукшиным. Не сошёлся… Не тянула к себе столичная тусовка — манеры были не те, одежонка худая… В Вологде всё было как-то проще, по-свойски. И земля вологодская отвечала любовью на любовь, где поэту писалось легко и вдохновенно.

Был ли Рубцов счастлив? Наверное, был. Когда из одинокой души рвутся стихи, не может душа не чувствовать свою причастность к высокому и бессмертному. Но мгновения эти коротки, они пропадают, сгорая во тьме, и снова — та же жизнь, надрывная, тяжёлая и беспросветная.

Всю свою жизнь искал Рубцов зелёные цветы. Как символ далёкого счастья, равновесия жизни, красоты, понимания и сочувствия, как островок недостижимого тепла и уюта посреди бушующего моря жизни.

«Зелёные цветы» – понимание мимолётности нашего бытия, тщетности надежд и одновременно очарование несбывшимся… Это гимн рубцовской грусти, то, о чём каждый человек задумывается, но столь образно может выразить только большой поэт.

Это стихотворение вне времени, вне пространства, оно о вечных чувствах, рано или поздно приходящих к человеку.

 

НИКОЛАЙ РУБЦОВ

ЗЕЛЁНЫЕ ЦВЕТЫ
 
Светлеет грусть, когда цветут цветы,
Когда брожу я многоцветным лугом
Один или с хорошим давним другом,
Который сам не терпит суеты.
 
За нами шум и пыльные хвосты —
Всё улеглось! Одно осталось ясно —
Что мир устроен грозно и прекрасно,
Что легче там, где поле и цветы.
 
Остановившись в медленном пути,
Смотрю, как день, играя, расцветает.
Но даже здесь... чего-то не хватает...
Недостает того, что не найти.

Как не найти погаснувшей звезды,
Как никогда, бродя цветущей степью,
Меж белых листьев и на белых стеблях
Мне не найти зелёные цветы...

Личность Николая Михайловича Рубцова противоречива.
По воспоминаниям современников, всё его вологодское окружение (или почти всё) не понимало поэта, не признавало его стихов, сторонилось его скандального поведения.
А какое может быть другое поведение у бездомного детдомовца, в душе которого незаметно для внешнего глаза всегда жила тоска и болезненно-трепетная любовь к красоте?
Не могло детдомовское детство пройти бесследно, и Рубцов болезненно реагировал на всё, что казалось ему фальшью, позёрством и душевным хамством. 
 

Из романа Сергея Козлова «Вид из окна»:

— Да, я читала, что Рубцов, к примеру, крепко пил…
— Николая Михайловича не трогать! Ты даже не представляешь, как ему жилось среди цветущего морального уродства! Ничего у него не было! Ничегошеньки! Он в Америку за гонорарами, как некоторые, не бегал! Родину грязью не поливал! Рубцов – это продолжение Есенина! А будет ли продолжение Рубцова? Нельзя… поэтов мерить рюмками и поллитровками. Нельзя... 

НИКОЛАЙ РУБЦОВ

* * *
 
Ах, что я делаю, зачем я мучаю
Больной и маленький свой организм?
Ах, по какому же такому случаю?
Ведь люди борются за коммунизм!
 
Скот размножается, пшеница мелется,
И все на правильном таком пути…
Так замети меня, метель-метелица,
Ох, замети меня, ох, замети!
 
Я пил на полюсе, пил на экваторе –
На протяжении всего пути.
Так замети меня, к е.....  матери,
Метель-метелица, ох, замети…

[Декабрь 1961]
 

* * * 
 
Снуют. Считают рублики.
Спешат в свои дома.
И нету дела публике,
Что я схожу с ума!
Не знаю, чем он кончится, –
Запутавшийся путь,
Но так порою хочется
Ножом...
куда-нибудь!
 
 
 
СЕРГЕЙ МАКСИМОВ
 
* * *
              Николаю Рубцову
 
Хочешь резать?
Так режь!
Незарезанный –
буду снова
и грешен, и пьян.
Я устал.
Я с душою растерзанной
ножевых не боюсь больше ран.
 
До чего же мы,
милая, дожили?
От любви
шли до лихости злой…
Вы с Россиею
очень похожие:
в сердце нежность,
но нож под полой…
 
Что я думаю –
выясни, выясни.
Ревность глупую
бросишь мне в гроб.
На подушках чужих
тёр я лысину,
чтобы был всем видней
тяжкий лоб.
 
Из ошибок была
жизнь мной сложена.
Знал кабак
и не знал монастырь.
То ли прожита жизнь,
то ли прожжена.
То ли дом,
то ль от дома пустырь.

Сирота –
я просил подаяния.
Со слезами
свой век вековал.
И теперь, поглядев
с расстояния,
понял я:
Бог стихами давал.
 
Я, как сказочный
горе-Емелюшка,
отпросил, отхотел,
и затих.
Эх, Россия моя,
Ты Россиюшка,
что ж ты режешь
поэтов своих?!

НИКОЛАЙ МИХАЙЛОВИЧ РУБЦОВ трагически погиб в ночь на 19 января 1971 года,  на 36-м году жизни, в своей квартире в Вологде в результате бытовой ссоры с начинающей поэтессой Людмилой Дербиной (Грановской), на которой собирался жениться. Судебным следствием установлено, что смерть наступила в результате удушения. 
Биографы поэта говорят о стихотворении «Я умру в крещенские морозы» как о предсказании Николаем Рубцовым даты собственной трагической смерти.
Именем поэта названы улицы, памятники Н. М. Рубцову установлены в Вологде, Мурманске, Тотьме, на его малой родине в селе Емецк.

«Тотьма – как Михайловское двадцатого века. Удивительный край, удивительные люди, удивительный говор! И такая земля родила такого поэта! Это счастье, что он был среди нас. Странно, что друзья, уходя, становятся бронзовыми, а потом понимаешь – это правильно» (Владимир Крупин).
 

НИКОЛАЙ РУБЦОВ

* * *
 
Моё слово верное
                                   прозвенит!
Буду я, наверное,
                                    знаменит!
Мне поставят памятник
                                      на селе!
Буду я и каменный
                                   навеселе!
 
 

ВЕНИАМИН КОЛЫХАЛОВ
 
БРОНЗОВОЕ СЕРДЦЕ

                  Николаю Рубцову
 
Общаги. Кубрики. Углы.
Медвытрезвители столицы...
Ах, Николай, из красной мглы
Не так-то просто удалиться.
 
Прими за благо эту смерть.
Птенцам не вечно жить по гнездам.
Теперь бы донести суметь
Все недосказанное звёздам.
 
Твоя душа была и есть.
Чисты поэзии истоки.
Но жаль – не суждено прочесть
В бреду задушенные строки.
 
И в тесной горенке светло
От звёзд, что посылают взоры...
Мороз наносит на стекло
Судьбины хрупкие узоры.
 
И мифы сердца, и мечты
Убиты классно стервецами.
Россия, скверно смотришь ты
За горемычными птенцами.
 
Спохватишься... воздвигнешь вдруг
На пьедестале Световерца.
Народу нужен этот стук
Пусть даже бронзового сердца.

Поэт Глеб Горбовский, друг Николая Рубцова, так написал о нём в 1982 году:

«Николай Рубцов – поэт долгожданный. Блок и Есенин были последними, кто очаровывал читающий мир поэзией – непридуманной, органичной. Полвека прошло в поиске, в изыске, в утверждении многих форм, а также истин… И всё же – хотелось Рубцова. Требовалось. Кислородное голодание без его стихов – надвигалось…
Поэзия Николая Рубцова, помимо эмоционального, несёт в себе мощный нравственный заряд, иными словами – она, его поэзия, способна не только воспитывать в человеке чувства добрые, но и формировать более сложные духовные начала.
Поэзия Рубцова – не «тихая», не камерная, не подходит она и под определение «деревенской» поэзии. Она просто – поэзия. Поэзия Николая Рубцова. И спасибо ему от нас запоздалое за красоту и пронзительность этой поэзии, спасибо ему за любовь его земную, неопалимую».

НИКОЛАЙ РУБЦОВ
 
ДО КОНЦА
 
До конца,
До тихого креста
Пусть душа
Останется чиста!
 
Перед этой
Жёлтой, захолустной
Стороной берёзовой
Моей,
Перед жнивой
Пасмурной и грустной
В дни осенних
Горестных дождей,
Перед этим
Строгим сельсоветом,
Перед этим
Стадом у моста,
Перед всем
Старинным белым светом
Я клянусь:
Душа моя чиста.
 
Пусть она
Останется чиста
До конца,
До смертного креста!

Замечательный русский писатель ВЛАДИМИР КРУПИН совершенно справедливо заметил, что «полюбивший поэзию Рубцова обязательно полюбит и Россию. И, глядя с высоты веков (взбежим на их холм и поглядим на поле русской поэзии), видно, что Пушкина, сменившего Державина, сменили Лермонтов и Тютчев. А Тютчева? Тютчева божественным провидением было приказано «продолжить книгою Рубцова». 

Ибо Николай Михайлович Рубцов вернул русской поэзии её предназначение.

«Соединивший классику и наше время, в прямом смысле спаситель русской поэзии, кто это? Это Николай Рубцов. Не наследный принц, не потомок дворян, не из репрессированных; Сорбонны, Оксфорда, МГУ не кончавший, из литинститута изгоняемый. Более народного происхождения, чем у него, просто нет. Он из самых глубин русской жизни. Из самых! Без отца, вскоре и без матери, как он, этот зелёный росточек, детдомовец, выжил на всех безжалостных ветрах военного и послевоенного времени, как? Как эта сиротинка осталась живой, пробилась к вершинам русской и мировой культуры, как?
Что спасало, что сберегло, что сделало Николая Рубцова одним из ведущих поэтов двадцатого века?
Не знаю, кто как ответит на этот вопрос, я же уверен, что никто, только Господь одарил его великим талантом, а нас, русских людей, Россию, его животворящими трудами…
А он знал главное, знал, что «мать России целой – деревушка».
Своей чистой душой он говорил родине, избушкам и деревьям родной деревни:
«За старинный плеск её паромный,
за её пустынные стога
я готов безропотно и скромно
умереть от выстрела врага».
И как иначе? Здесь «звезда полей во мгле заледенелой... восходит ярче и полней, и счастлив я, пока на свете белом горит, горит звезда моих полей...».
Образ деревни – прародины России продолжается образом русской дороги, по которой идёт поэт,
«перекликаясь с теми, кто прошёл,
перекликаясь с теми, кто проходит...
Здесь русский дух в веках произошёл,
и ничего на ней не происходит.
Но этот дух пройдёт через века!
И пусть травой покроется дорога,
и пусть над ней, печальные немного,
плывут, плывут, как прежде, облака»…

И поэзия его не остановилась. Её размножали, делали известной не издательства, не премии – благодарная память людская. И в горнице русской поэзии стало опять светло, это от рубцовской ночной звезды» (Владимир Крупин).

Автор статьи Виктория Левашева

3 января 2021 года